igorsamolet

Berta.me

  1. Energy of a mistake

    Curator: Anna Zaitseva

    20 December 2019 — 2 February 2020

    MULTIMEDIA ART MUSEUM, MOSCOW

    instalation, mixed media

    All of the artist’s projects are characterized by a complex dramaturgy: from comedy to genuine dramatism. Samolet interprets the image of the contemporary person through emotional fragility, showing that vulnerability inside a gigantic digital space. Screen culture dictates new rules of the game and algorithms for interpersonal interactions: ‘live’ human communication has given way to social networks and various chats, intonations have been replaced with emoji, and faces are replaced with masks in Snapchat and Instagram.

    A new reality demands a new visual language. Igor Samolet calls his pieces ‘content of the form’: these are screenshots of the artist’s phone screen which include playlists, news, messenger conversations, selfies with Instagram and Snapchat masks, and Facebook posts — anything that he liked, that caught his attention, or that seemed important. The author shows how a screenshot can become a kind of ‘deciding moment’: a new form or genre in photography. 

    This installation of fabric and other light materials on which the artist’s everyday smartphone content is ‘composed’ in the form of screenshots symbolises the ephemerality of digital space, lacking physical parametres, from which each of us nevertheless ‘sews virtual clothing.’

    Igor Samolet considers himself part of the ‘20:20’ (twenty-twenty) generation of artists. This term, which refers us to the tradition of noticing and screening double numbers on our phone’s clocks while making a wish, is the artist’s invention. The generation of artists who came of age in the era of neural networks, news aggregators and social network algorithms is reimagining the fundamental problems of human existence: freedom, happiness, faith and self-identification in digital reality, while modelling possible versions of its development with an accent on its most problematic aspects — for example, the appearance of seemingly harmless entertainment applications that quietly collect social network users’ personal data a la Big Brother from George Orwell’s ‘1984.’ In Igor Samolet’s installation, the troubling feeling of an external presence is manifest through surveillance cameras, which have become one of the symbols of contemporary civilisation. Their endless blinking lets us know: ‘Big Brother is watching you!’

     

    By placing visitors inside his field of communication, the artist forces them to think about the problem of privacy in the digital era. Personal data have become goods, while our desires, tastes and preferences are precious material for market researchers at global corporations who analyse our search queries and offer services for any taste. 

    Unlike the traditions of post-modernism that hide the artist’s identity behind a wall of quotes, Igor Samolet’s ‘Energy of a Mistake’ is as personal as possible. In the exhibit title, the artist unveils the essence of his creative method: ‘A mistake, which creates imperfection, personalises experience and makes it interesting in the process. All of my responses are personalised: I use my daily experience as foothold in the creation of my work. In describing my reaction, I describe the time in which I live and discover myself as a participant in global processes.’

    In essence, the exhibit is Igor Samolet’s diary, expanded in space. On its pages and in its screenshots, engaging his circle of friends and audiences in the discussion, the artist asks one of the most important questions that interest humanity over time: how can we be happy in our historical given circumstances?

    The effect of a virtual diary is repeatedly strengthened thanks to the actual paper diaries of a Moscow school boy, Oleg Chernevsky, from 1936—1937, included in the exhibit from the archives of the International Memorial Society, which are unique historical evidence of one of the most tragic periods in Soviet history. The teenager wrote about the arrests, public trials and shootings that concerned his family: Oleg’s father, Vsevolod Chernevsky, was arrested on 15 November 1937 on charges of participating in a military conspiracy. These entries are side-by-side in his journal with stories about successes at school, his classmates, purchases, trips to the movies, New Year celebrations, and experiences of being in love: everything that fills the daily life of any person and allows them to find reasons to rejoice in the most difficult conditions.

    We thank the International Memorial for providing Oleg Chernevsky’s journals.

  2. Энергия ошибки

    Куратор: Анна Зайцева 

    20 декабря 2019 — 16 февраля 2020

     МУЛЬТИМЕДИА АРТ МУЗЕЙ, МОСКВА

     инсталляция, смешанная техника

    Всем проектам художника присуща сложная драматургия: от комедийности до подлинного драматизма. Самолет трактует образ современного человека через его эмоциональную неустойчивость, показывая его уязвимость внутри гигантского цифрового пространства. Экранная культура диктует новые правила игры и алгоритмы межличностного взаимодействия: на смену «живому» человеческому общению пришли социальные сети и разнообразные чаты, интонации заменили эмодзи, а лица — маски в Снэпчат и Инстаграм.

    Новая реальность требует нового визуального языка. Свои объекты Игорь Самолет называет «контент формы» — это скриншоты экрана телефона художника, включающие плей-листы, новости, переписки в мессенджерах, автопортреты с использованием Инстаграм- и Снэпчат- масок, посты в Фейсбук — все, что понравилось, зацепило, показалось важным. Автор показывает, как скриншот может стать своего рода «решающим моментом» — новой формой, новым жанром в фотографии. 

    Инсталляция из ткани и других легких материалов, на которые в виде скриншотов «нанизан» повседневный контент смартфона художника, символизирует эфемерность цифрового пространства, не имеющего физических параметров, из которого каждый из нас, тем не менее, «шьет себе виртуальную одежду».

    Игорь Самолет относит себя к поколению художников «20:20» (двадцать-двадцать). Термин, отсылающий нас к традиции замечать и скринить сдвоенные цифры на часах телефона, одновременно загадывая желание, придумал он сам. Генерация художников, сформировавшихся в эпоху нейросетей, агрегаторов новостей и алгоритмов соцсетей, переосмысливает фундаментальные проблемы человеческого бытия: свободы, счастья, веры, самоидентификации в условиях цифровой реальности, а также моделирует возможные варианты ее развития, делая акцент на самых проблемных аспектах. Например, появлении безобидных с виду развлекательных приложений, незаметно собирающих персональные данные пользователей соцсетей наподобие «Старшего брата» из романа-антиутопии Джорджа Оруэлла «1984». В инсталляции Игоря Самолета тревожное ощущение внешнего присутствия визуализируется с помощью камер наблюдения, ставших одним из символов современной цивилизации. Их непрерывное подмигивание сообщает: «Большой брат следит за тобой!».

    Помещая зрителя внутрь своего коммуникационного поля, автор заставляет задуматься о проблеме приватности в цифровую эпоху. Личные данные становятся товаром, а наши желания, вкусы и предпочтения — ценным материалом для маркетологов глобальных корпораций, анализирующих поисковые запросы и предлагающих услуги на любой вкус. 

    В отличие от традиций постмодернизма, скрывающего личность художника за набором цитат, проект Игоря Самолета «Энергия ошибки» максимально персонифицирован. В названии выставки художник раскрывает суть своего творческого метода: «Ошибка, влекущая несовершенство, персонализирует опыт и этим делает его интересным. Все мои ответы персонализированы, я вывожу свой повседневный опыт как главную точку опоры в создании своих работ… описывая свою реакцию, я описываю само время, в котором живу и обнаруживаю себя участником глобальных процессов».

    Выставка, по сути, является дневником Игоря Самолета, развернутым в пространстве. На его страницах-скриншотах, подключая к дискуссии свой дружеский круг и зрителей, художник задается одним из главных вопросов, интересующем человечество во все времена: как быть счастливым в предложенных исторических обстоятельствах?

    Эффект виртуального дневника многократно усиливается благодаря включенным в экспозицию реальным бумажным дневникам московского школьника Олега Черневского 1936—1937 годов из архива Международного общества «Мемориал», являющихся уникальным историческим свидетельством одного из самых трагических периодов советской истории. Подросток писал об арестах, громких процессах и расстрелах, коснувшихся и его семьи — отца Олега, Всеволода Черневского, арестовали 15 ноября 1937 года по обвинению в военном заговоре. Эти записи соседствуют в дневнике с рассказами о школьных успехах, друзьях-одноклассниках, покупках, походах в кино, праздновании нового года, переживаниях, связанных с первой влюбленностью — всем тем, что ежедневно наполняет жизнь любого человека и позволяет находить поводы для радости в самых тяжелых обстоятельствах. 

    Благодарим Международный Мемориал за предоставление дневников Олега Черневского

    _____________

    Техническое описание: Проект "Энергия ошибки", состоит из трех частей расположенных в одном пространстве. Первое и самое большое пространство представляет собой условную цифровую комнату, где расположенны объекты, которые я называю "контент формы" (так как свои объекты я шью из своего повседневного цифрового контента, который оседает на моем смартфоне  и отражает внешнюю и личную повестку. Пример таких контент форм, это "Башня объятий" "Пирожное" "Ленка" И так далее. Сами объекты представляют собой "срощенные" домашние, повседневные вещи (носки, мусорки) с мои контентом, перенесенный на одёжную ткань. Одна стена полностью представляет собой коллекцию скринов, в которой отражены как личные переживания так и актуальная повестка. Скриншот я вывожу здесь, как часть экранной культуры смартфона, который сформировал новый визуальный язык, и трактую его как новую форму дневника. За стеной расположены два пространства: первое это с выходом на балкон с которого можно "залипнуть" на видеопроекцию пейзажа. Здесь я сталкиваю два пространства цифрового (искусственного) и природного (живого) За стеной из скринов, возникает небольшой зал с дневниками московского школьника Олега, дневники взяты за 37год. Между нашими дневниками 83-и года, мы жили в одном городе, но в разный государствах, я живу в будущем Олега, а Олег является для меня прошлым. Возникновение зала с дневниками Олега, дает нам возможность по его содержанию и составу проследить как изменилась границы приватного, изменился сам язык, и найти общие точки истории и ответить на главный вопрос: как быть счастливым в предложенных исторических обстоятельствах?

  3. syg.ma

    27 января 2020

    «Энергия ошибки» Игоря Самолета в МАММ

    Дмитрий Янчогло

    В конце декабря в МАММ открылась выставка Игоря Самолета «Энергия ошибки». В ней отчасти продолжены темы прошедших проектов Игоря: «Пьяные признания», «Взаимные обвинения» и «Сложные объятия». Самолёт как бы суммирует опыт последних двух лет, выстраивая большое и интересное высказывание об окружающей нас современности. Игорь представил множество объектов, называемых им «контент формами», превратив выставочное пространство в причудливый сад с башнями, триумфальной аркой и мягкими планшетами с напечатанными на них фотографиями и скриншотами.

    Игорь Самолёт — художник, описывающий повседневный опыт каждого из нас. Его работы в гротескной и ироничной форме показывают ту часть реальности, которая переживается нами каждый день: скриншоты, мессенджеры, бытовой мусор, зарядки, смесь политических новостей и случайных смешных запросов, личная переписка — все то, что составляет экзистенциальный ландшафт россиянина на рубеже 2010-х и 2020-х гг. 

    Этот ландшафт выстроен новой визуальностью — тем самым контентом, который является нам на экране. Именно цифровая информация, которую мы создаём и потребляем с помощью гаджетов проблематизируется Самолётом. Он говорит о новом поколении «20:20», загадывающим желание, при виде симметрии цифр в телефоне. Поколение «20:20» — современник и соучастник возникновения, благодаря цифровой революции, новой контент-визуальности.

    Однако даже предметный мир, выбранный Самолетом для создания своих объектов показателен — работы сделаны с использованием мусора, пустых бутылок, мишуры, а изображения нанесены на трикотаж, который мы все носим. 

    Цифровая реальность, которой мы все более дорожим, соприкасается с самыми «неважными» вещами, но вместе с тем, наиболее близкими нашим телам, будням и праздникам.

    При этом сама цифровая реальность не трактуется однозначно. Яркие и театральные объекты привлекают, кажутся веселыми, смешными, навевая впечатление легкой беззаботности тех кухонных посиделок с друзьями, которые составляют наши самые светлые воспоминания. Однако почти во всех работах есть нечто, в чем зияет другая, жуткая сторона наших дней.

    Это может быть скриншот политической новости, объект в форме бомбы или что-нибудь такое же малозаметное, но пугающее. Впрочем, самое страшное не это, а создаваемое художником параноидальное впечатление. Использование своих плейлистов, скриншотов личной переписки и фотографий из Инстаграмма показывает — что вся наша жизнь находится в поле всеобщей доступности, а значит — открыта для слежки. В какой-то момент зрителя начинает не покидать впечатление, что за ним наблюдают — а вдруг камеры на башнях, которые стали иконографичными для Самолета со времён выставки в Фонде Смирнова Сорокина, включены, а чьи-то алгоритмы уже распознали наши лица и получили доступ ко всей информации, скрытой в наших смартфонах?

    Переливающийся и смешной мир Самолета оказывается Венериной мухоловкой — монструозной ловушкой. Проходя через арку в зал, оказываешься в месте, где выход стоит за огромной, мягкой, но все же стеной из скриншотов. Художник предлагает нам довольно неоднозначный выход — прорыв в этой стене, который ведёт на балкон в квартире Игоря, где каждый может посмотреть на летний дождик. Но такой сентиментальный возврат к природе — зацикленное видио, т.е. (в отличии от объектов, которые реальны и предметны) часть цифрового пространства (кстати, на выставке оно буквально присутствует только в этом видео).

    Ещё одна часть выставки, самая неоднозначная — работа с дневниками Олега Черневского — советского школьника, семья которого пострадала от Большого террора. Неоднозначность заключается в том, что этот жест можно рассмотреть как проведение аналогии между одной из самых трагических страниц отечественной истории и сегодняшним днём, что самое по себе спорно.

    Так или иначе — самое интересное в записях Олега — то, что жизнь человека со всеми тихими радостями продолжается даже посреди тотального ужаса и страха, и, возможно, это даёт нам надежду в ситуации паранойи и ощущения слежки, которая начинается с прикосновения к экрану телефона.

  4. thewallmagazine.ru

    19.01.2020

    Интервью с Игорем Самолетом о его выставке «Энергия ошибки» в Мультимедиа Арт Музее (МАММ)

    Владислав Арапов

     

    Игорь Самолет — российский художник, родился в 1984 году на севере Росиии, в 2013 году окончил Школу Родченко. Художник дважды проводил персональные выставки с Мультимедиа Арт Музее, (куратор — Анна Зайцева), впоследствии с успехом показанные в Париже и Вене, Гамбурге и Афинах. В 2019 году Игорь Самолет стал лауреатом престижной премии для молодых художников Credit Suisse и Cosmoscow. Участник грантовой программы Музея современного искусства «Гараж» (2018-2019, 2019-2020).

     

    — «Энергия ошибки» уже не первый проект, где ты используешь скриншоты переписок и фотографии, отправленные друзьям в социальных сетях («Не уверен, что вам это нужно, но вы должны знать, что я принимаю ванную в хвойном концентрате», «Санта-Барбара (серия 1721). В чем принципиальное различие прошлых экспозиций и «Энергии ошибки»?

    — Изначально я занимался документальной фотографией. Позже стал рассматривать скриншот как продолжение работы с фотоизображением. Работать со скринами я начал с 2015.  Интересно, что в физическом мире нет аналога скриншота, было интересно найти материал и параметры, которые бы убедительно переносили скрин из цифрового пространства в физическое. Скрин для меня стал частью моей визуальной системы. Поэтому проект Энергия ошибки это продолжение этой идеи.

    Свои объекты я называю контент-формы, так как создаю их из своего повседневного контента.

    — Когда ты придумал использовать скриншоты для своих инсталляций? Почему решил изучать тему виртуального пространства?

    — Одна из моих работ «Вальс» стала переломной. Объектами для экспозиции стали меховые советские шапки с колокольчиками, которые очень медленно крутились по кругу. После этой работы я понял, что больше не хочу работать с советской и постсоветской материальной культурой. И начал искать визуальный ключ близкий мне и времени. В итоге в основу легла экранная культура смартфона, которая технически появилась 20 лет назад. Но переросла из гаджета для избранных, в данность и повседневный ритуал, лет 7-8 назад При этом, он сформировал свою собственную философию, а новые форматы коммуникаций (телеграмм каналы, мессенджеры, сториз итд) стали влиять на социальные и политические процессы в странах.

    Особое место занимают скрины сдвоенных цифр. Это я подсмотрел за собой (видишь такое совпадение, скринишь загадываешь желание). Переместив это в поле искусство, я был удивлен реакцией - оказалось так делают многие. Получилось, что я обнаружил новую цифровую традицию, которая появилась когда с рук исчезли механические часы и мы стали смотреть время на экране телефона. 

    — В своей работе ты отражаешь «уязвимость человека внутри гигантского цифрового пространства» (кураторский текст), отсылая зрителя к роману Джорджа Оруэлла «1984». А в чем проявляется эта уязвимость? Не кажется ли тебе, что сейчас люди становятся все большими параноиками, боятся, что их фотографии выложат в открытый доступ, что информация выйдет в сеть?

    — Мы живем в новых предложенных обстоятельствах -цифровых и нам приходится контролировать свой контент, правильно им распоряжаться. Наши личные данные, которые мы доверяем различным сайтам и ресурсам, классифицируют нейросети. Затем эта информация продается рекламным компаниям.

    Кроме того, искусственный интеллект присутствует прямо в наших смартфонах, он подслушивает наши разговоры и потом, когда мы заходим в инстаграмм что-то посмотреть, предлагает нам то, о чем мы говорили пять минут назад. Сейчас я буду повторять слово «матрас», а потом увижу рекламу этих матрасов в сети. Из-за этого пользователей возникает ощущения неуютной прозрачности. 

    Для меня ярким примером различия в юридическом устройстве виртуального пространства является пример с Фейсбуком и ВКонтакте. В американской социальной сети мощный цензурный аппарат который прявляется на стадии публикации, с ВКонтакте же все наоборот — мы можем найти контент за гранью. И в этом принципиальная разница в подходах — в первом случае с тобой договариваются уже заранее и не дают опубликовать запрещенное, а во втором санкционируют по желанию. Так и со всем интернетом в России. Изначально нам разрешают все, но в какой-то момент внезапно придираются к чему-то конкретному.

    — У тебя возникала когда-нибудь мысль: «Не буду это снимать, выкладывать, потому что...»?

    — Забавно, а зачем обязательно выкладывать? я думаю не все нужно публиковать.

    — Твоя выставка показывает, что «на смену живому человеческому общению пришли социальные сети и разнообразные чаты, эмодзи заменили слова». Это плохо или хорошо? Какое твое отношение к этому?

    — Это просто эволюционное развитие и расширение нашего коммуникационного поля. Я не считаю, что это плохо. Важно гармонично в нем пристутствовать.

    — Как восприятие скриншотов для тебя отличается в жизни (в МАММе) и в ленте профиля в Инстаграме?

    — Они обретают в прямом и переносном смысле вес. Перевод в материал делает выбор более осмысленным, ты более внимательно всматриваешься в свой контент - анализируешь его и обнаруживаешь смысловые точки, в казалось бы беспорядочном потоке.

    — На твоих фотографиях часто появляются штрихи и подписи белым цветом. Какой дополнительный смысл эти «белые линии» вносят в реальность фотографии?

    — Иногда получается выжать из фотографии больше чем на ней есть. Штрих помогает убрать лишнее и сфокусировать внимание на нужном, по-новому пережить момент, пока эмоции еще не остыли. Обычно это происходит сразу после встречи, Я зависаю у метро и штрихую.

    — Часть твоих инсталляций состоит из мусора: продукты ежедневного пользования от бутылки вина до зарядки от телефона и использованной бумаги. Как правильно интерпретировать эти работы?

    — Я уравниваю контент в цифровом мире и реальный физический мусор. Отходы — это тоже часть нашего существования, доказательство того, что мы были в этом мире. Контент — также утверждает наше присутствие только уже в цифровом поле.

    Наш цифровой след останется и после нас. Некоторое время я следил за одной художницей в Инстаграме, она размещала там свои рисунки, вроде веселые, но с грустинкой. В какой-то день она опубликовала картинку «Конец». Я тогда задался вопросом: «Что — конец? Почему — конец?». Ее не стало на следующий день -болезнь, а ее профиль в инсте, до сих пор есть. Иногда я туда захожу, получается как мемориал.

    — Судя по твоим работам (например, круг с открытыми вкладками на телефоне) ты пристально следишь за общественно-политической повесткой в нашей стране и не только: рейтинг Путина, явка на выборах в Мосгордуму, реновация, Трамп, Родченков. Это происходило на протяжении все твоей осознанной жизни, или ты стал следить за новостями в какой-то определенный момент?

    — Это случилось, когда я переехал в Москву семь лет назад. Я сразу попал в  информационное поле, игнорировать которое невозможно. Идешь по улице на работу и становишься свидетелем акций и митингов.  Возник интерес к социальной и политической повестке, позже я выработал для себя механизмы гуманного восприятия новостной ленты, так сказать обрел медиаграмотность. Например, я не смотрю новостные видео, на мой взгляд, это самый мощный инструмент манипуляции: картинка, монтаж, голос диктора. Читаю в основном тексты. 

    — Ты говоришь только про Москву?

    — Не только. Например в городе Котласе долгое время проходили протесты из-за станции Шиес. Казалось бы, небольшое место, что там может происходить. Вдруг возникает социальный протест против свалки мусора, на улицу выходят местные жители. Даже в маленьких городках может возникнуть запрос на диалог.

    — Один из твоих постов в Фейсбуке, представленный в виде части экспозиции: «Выбираю комод, а параллельно Сирия, ракеты, хим.атака». Не кажется ли тебе, в эпоху постинтернета, вседоступного пользования виртуальным миром в социуме ещё больше развился «синдром сопереживания»? Это когда мы переживаем за то, что к нам в принципе не относится. Еще пример — пожар в Нотр-Дам-де-Пари.

    — Да, информации стало действительно очень много. Но эмпатия со стороны тех, кто потребляет ее, теперь меньше. Если впитывать все вокруг, то можно сойти с ума. Некоторые мои друзья отказались от новостей, они не смогли выработать для себя щадящий механизм восприятия информации.

    Пример с Норт-Дамом для меня — удачный медиа-эффект. Мы переживаем больше за то, что больше присутствует в медиа пространстве. При этом, до этого события произошел другой пожар, сгорела деревянная церковь 17го века, Успения Пресвятой Богородицы в Кондопоге. Реакция на этот пожар и на пожар в Соборе Парижской Богоматери несравнимы. 

    Я выбираю комод в Москве, попутно наблюдая за тем, что происходит в мире. Соотношение мирного и агрессивного происходит одновременно, в одну секунду. Меня всегда удивляет одновременность этих событий, которую дает нам почувствовать именно цифровые новостные каналы.

    — Возникало ли у тебя желание провести информационный детокс, абстрагироваться от цифрового пространства?

    — Я периодически этим занимаюсь. Могу выпилиться из инсты и фэйса на пару месяцев, чтоб разгрузится эмоционально.

    — На одном из плакатов на твоей стене «стене скриншотов» значится фотография с митинга за свободный интернет, на ней написано «Интернет — наш единственный шанс». Как ты понимаешь эту фразу? Почему ты решил использовать именно эту фотографию с митинга?

    — Интернет и смартфоны всех уравняли. Например, музыкальная карьера сейчас легко начинается на ютубе и можно обойтись без продюсеров и тв эфиров. Появилась разветвленная горизонтальная структура коммуникаций -чаты, сториз, телеграмм-каналы, ютуб итп. Для нашей страны существующей по принципу вертикалей, последние сто лет - это явление неожиданное. Государство задается вопросом «А что с этим всем делать?». Поэтому возникают интернет проекты (активный гражданин, яндекс. район  итп), которые хоть как-то позволяют государству быть в этом поле и регулировать его.

    — Должен ли художник говорить о политике? Отражать ее в своем творчестве?

    — Это вопрос выбора. Я работаю с цифровой повседневностью, поэтому пройти мимо новостного поля - сложно, это часть ландшафта. Но до приезда в Москву я говорил на совершенно другие темы, например, время и пространство. У меня есть северный цикл работ про бессмертие, горы и природу. 

    — Почему для сравнения двух видов саморепрезентации, ведения дневников ты выбрал девятиклассника Олега, который описывал свою жизнь в 1937 году?

    — Очень давно в интернете я нашел фотографию дневника Олега Черневского, он рисовал графики чувств к объекту обожания — девушке. Мне он запомнился, потому что тогда меня увлекала идея рационализации и математизации чувств. В процессе работы над проектом «Энергия ошибки»,  я вспомнил про дневник и мне показалось органичным ввести его в смысловое поле работы. Дневник Олега находится в архиве Международного общества «Мемориал». После того как мы с куратором Аней Зайцевой приехали туда и посмотрели на дневник вживую, почитали его - обнаружили, что на главный вопрос, который звучит в моей работе «Как быть счастливым в предложенных исторических обстоятельствах?» - мы с Олегом отвечаем одинаково. Каждый из нас находит счастье в мелочах. Даже в столь трагических обстоятельствах (отца Олега Всеволода арестовали по обвинению в военном заговоре, а их семью выселяли) Олег влюбляется, празднует новый год - вообщем пытается быть счастливым.

    — После этой выставки у тебя станет больше подписчиков в Инстаграме, чем было. Изменишь ли ты как-то свой контент в социальной сети?

    — Я не уверен, что разительно больше. Но я думаю контент требует всегда некого осмысления перед его публикацией.